Каждый делает такие новогодние подарки, какие делает )
Гордон Бёрн. Pocket Money. 1989 год.
Отрывок про финал ЧВ1985Как и в случае с Терри Гриффитсом, все говорили, что на Тони Мео будто наложили заклятие, стоило ему присоединиться к «Матчрум». Он так ни разу и не побил Стива Дэвиса за те годы, что у них был общий менеджер. На чемпионате Великобритании Стив обыграл Тони уже десятый раз подряд.
Стив победил в полуфинале Джимми Уайта и вышел в свой пятый финал ЧВ за шесть лет. Скорее вопреки, а не благодаря его отцу, с точки зрения Френка Каллана. Финал игрался два дня до 16 побед, и первый день Стив закончил, уступая Вилли Торну 6-8. За полтора часа до начала третьей сессии воскресное утро застало их с отцом и Френком Калланом в королевском люксе отеля.
Билл Дэвис забрался в самый угол комнаты, поближе к столу. Закинув ногу на ногу, он сидел с безразличным видом и дымил сигарой. Френк как всегда играл против Стива. Во время размолвки, случившейся накануне, Билл, однако, недвусмысленно проинформировал Френка, что собирается играть со Стивом сам. Френк обычно разбивал шары и нарочно ошибался, чтобы дать Стиву возможность войти в игру. Но за 24 часа до этого, во время последней тренировочной сессии перед началом финала, так случилось, что Френк стал делать удар за ударом, и остановился лишь на брейке в 63 очка. Билл наблюдал за ним с живейшим интересом.
читать дальшеБилл Дэвис тогда промолчал, не желая расстраивать Стива, который вот-вот должен был выйти на игру во втором по важности турнире снукерного календаря, но вечером, после того, как они вернулись в отель, он велел Френку больше не появляться: «На кого я приходил смотреть? Ты не даешь ему играть». Френк попросил Барри Хирна вмешаться, и Барри сказал ему прийти на тренировку как обычно.
«Билл слишком догматичен, в этом его проблема, - скажет Френк Каллан позже. – Для него не существует других точек зрения. Как только он сказал что-то, вопрос закрыт. Он не отступил. И в определенной степени Стив унаследовал у него эту черту».
Эти два мужа скрещивали мечи не в первый раз. Два года назад Билл и Френк столкнулись лбами во время тягостного события, когда Алекс Хиггинс камбекнул с семи фреймов в финале и обыграл Стива в контровой. В тот момент речь шла о значимости такого фактора как давление в важных матчах. Билл заявил, что давления не существует. Френк не верил своим ушам – и он слышит это из уст того, кому пришлось бросить дартс, потому что он начал «лажать»: каждый раз перед броском дротик застывал у него в руке. «Твоя проблема в том, что ты не был в аду», - сказал Френк Биллу.
В 1983 Френк и Стив в очередной раз расстались, и со Стивом постоянно находился Билл. Проконсультировавшись с заклятым врагом Френка Каллана Джеком Карнемом, он заставил Стива в середине матча с Хиггинсом изменить хват. В это Френку тоже едва удалось поверить. «Вместо того, чтобы разрезать ногу и вставить эластопласт, - сказал он, качая головой, – вы ампутируете ногу».
Когда они отправились в Гилдхолл на матч, атмосфера между этой троицей была напряженной. В Гилдолле пришел черед Барри Хирна внести свою лепту.
Дэвис стоял в темноте за кулисами, пока церемониймейстер объявлял заполненной арене, что вот-вот начнется «прямой эфир на всю страну», и, не мигая, смотрел прямо вперед на стол, омытый ярким светом. А Хирн, словно боксерский менеджер в углу своего бойца, что-то быстро и увлеченно тараторил ему на левое ухо. Когда произнесли имя Стива, Хирн дважды ободряюще хлопнул его по корме, подтолкнув вперед, «Пшел. Пшел сынок!». Дэвис немедленно захватил лидерство в 50 очков в первом фрейме сессии и лидировал 56 очков во втором, но проиграл оба. В какой-то момент по ходу встречи он проигрывал шесть фреймов и закончил сессию, уступая Вилли Торну 8-13. От самой важной победы в своей карьере Торна отделяли лишь три партии. Френк Каллан был так взволнован, что не мог спокойно стоять на месте.
«Я вижу, что не так, но не смею сказать ему, просто не смею. Ему и так уже досталось, улавливаете о чем я? Но он пригласил меня к себе домой на Рождество, чтобы разобраться со всем этим».
С того места, где игроки ждали выхода на арену, можно было хорошо слышать, как отзвучали хвалебные песни в комнате организаторов турнира. Вилли Торн оставил свой счастливый напиток «Люкозейд» на столе и пошел смотреть на вступительные титры программы, которая, как небезосновательно полагали он и многие члены его семьи, приехавшие из Лейчестера, расскажет о величайшем достижении в его долгой карьере. Стиву Дэвису нужно было восемь из десяти оставшихся фреймов, и он никогда еще не выигрывал, уступая так много. Вилли, который переиграл Дэвиса так, как никто не переигрывал его со времен победы Тони Ноулза 10-1 в 1982, нужно было лишь три. Терапия – которая все еще остается в тайной – явно работала.
Первый фрейм вечерней сессии выглядел формальностью. Торн набрал 59 очков и вышел на синий, который, как позже скажут, был «нереальной простоты». И промахнулся. Это был промах, важность которого эксперты неустанно будут пережевывать в последующие недели и месяцы, но в то время Торн не поверил бы, что он будет стоить ему титула. Дэвис, однако, очень хорошо знавший все случаи, когда Вилли вырывал поражение из челюстей победы, благодаря «стойкости» духа, немедленно почуял свой шанс. Он сумел сократить разрыв до 11-13 и, пока Вилли сидел и протирал глаза, не веря и не понимая происходящего, сравнял счет до 13 на нос.
Торн вернул себе лидерство, взяв 27 фрейм с серией в 96 очков. Но когда Дэвис в следующем снова сравнял счет брейками 43 и 86, стало ясно, что все кончено. Когда все действительно закончилось, болельщики на одной из трибун стоя освистали его. «После 14 дней хорошей игры и напряженной борьбы, Торн вернулся к плохой привычке ранних лет своей карьеры - недооценивать сердце и ум, которые должны дополнять технику во время сложных или неудачных периодов матча», – подвел итог Клайв Эвертон в Snooker Scene.
В пресс-центре потом творился ад кромешный. «Что я могу сказать, ребята?» – спросил Вилли, тяжело осев на стул позади горы тихо шелестящих диктофонов. Он сказал, что не смотрел на синий-нереальной-простоты и заслужил после этого проигрыш.
Стив и Барри плакали оба. Их глаза были красными, а щеки - мокрыми от слез. Трофей Coral был первым, который они выиграли вместе пять лет назад. Сейчас казалось, что будто они прошли через еще один обряд инициации и выжили. Стив явно был уверен, что они достигли еще несколько новых горизонтов. Он пребывал в философском настроении. "Кто-то однажды сказал мне, что если ты слишком торопишься в снукере – то есть, играешь хуже, чем можешь, – шары тебя не простят. И сегодня шары не простили Вилли. Я довольно долго висел над краем пропасти, но такой камбек заставляет тебя чувствовать себя мужчиной".
Как обычно Френк стоял в сторонке, пока Стив позировал для групповых снимков с трофеем, своим отцом, Барри и Сьюзан Хирн. Заметив его, Стив приглашающе махнул рукой: «Ты многое сделал для этого, Френк».
Он и на вечернике после матча оставался очень разговорчивым и импульсивным. Поразительнцм было то, что там появилась и его девушка - тонкая фигурка со светлыми пушистыми волосами в белом пушистом ангорском свитерке. Еще более поразительным - то, что он, раздетый до пояса, принял участие в представлении: местный знаток кунг-фу с завязанными глазами разрубал напополам огурец на его груди. Сьюзан Хирн сказала, что до этого никогда в жизни не видела, чтобы Стив делал что-то подобное. Она была ошарашена. И выражение ее лица ясно говорило, что она надеется больше никогда не увидеть такого снова.
Неотвратимое приближение Рождества всегда делало вечерники Coral особенно вдохновенными. В этом году, однако, Рождество знаменовало для компании конец восьмилетнего сотрудничества со снукером. Coral больше не могли позволить себе призовые, которые просила WPBSA, но уходить они собрались красиво.
За два года до этого Барри Хирн добился объявления чемпионата Великобритании открытым рейтинговым турниром. Очень простым способом - в противном случае он пригрозил снять своих игроков. Но сейчас, когда он вел за собой «паровозик» бражников из дискозала в фойе и вокруг бара, о бизнесе и политиканстве никто не вспоминал. Тем не менее, спонтанным этот танец тоже не был. Барри первый называет себя консерватором, а «паровозик» за два года уже стал непременным атрибутом вечеринок, и теперь Хирн надеялся, что его будут танцевать и дальше. О том, что пора становиться в «паровозик» возвестил загремевший в динамиках You'll Never Walk Alone и Роббо, предупредивший участников.
Присоединились не все. В тени спряталось несколько воздержавшихся, но - хотя бы на это время - им пришлось уступить место тем, кто с радостью танцевал под дудку Барри. Они шествовали мимо стульев и столов, вдоль мягких скамеек, мимо столов для пула, шкафчиков с горячей едой и знака «Подождите здесь, пожалуйста, вас проведут», следуя за оглядывающимся человеком в распахнутой на груди рубашке с лицом, залитым румянцем и слезами от осознания счастья и успеха. За человеком, который сметал все на своем пути.