Royal London Watches Grand Prix. Сетка

[Snake Gagarin]

Турнир начинается сегодня, так что, думаю, было бы логично выложить стыренную с www.worldsnooker.com сетку.

WHEN DOES YOUR FAVOURITE PLAY?

John Higgins

John Higgins
October 15, 7pm, v Tian Pengfei
October 16, 11.30am, v Andrew Norman
October 16, 7pm, v Mark King
October 17, not before 1.30pm, v Nigel Bond
October 17, 7pm, v Ryan Day

Graeme Dott

Graeme Dott
October 15, 11.30am, v Ali Carter
October 15, not before 3.30pm, v Marcus Campbell
October 16, not before 3.30pm, v Anthony Hamilton
October 17, 11.30am, v Michael Holt
October 17, not before 3.30pm, v Fergal O’Brien

Shaun Murphy

Shaun Murphy
October 13, not before 1.30pm, v Ben Woollaston
October 13, 7pm, v Stuart Pettman
October 14, not before 1.30pm, v Stuart Bingham
October 14, 7pm, v Marco Fu
October 15, not before 1.30pm, v Ding Junhui

Ken Doherty

Ken Doherty
October 15, 7pm, v Michael Judge
October 16, 11.30am, v Ricky Walden
October 16, 7pm, v Ian McCulloch
October 17, not before 1.30pm, v Mark Allen
October 17, 7pm, v Mark Williams

Ronnie O'Sullivan

Ronnie O’Sullivan
October 13, not before 1.30pm, v Mark Joyce
October 13, 7pm, v Tom Ford
October 14, not before 1.30pm, v Dominic Dale
October 14, 7pm, v Gerard Greene
October 15, not before 1.30pm, v Steve Davis

Peter Ebdon

Peter Ebdon
October 13, 11.30am, v Liu Song
October 13, not before 3.30pm, v Joe Delaney
October 14, 11.30am, v Matthew Stevens
October 14, not before 3.30pm, v Dave Harold
October 16, not before 1.30pm, v Mark Selby

Neil Robertson

Neil Robertson
October 13, 11.30am, v Jimmy Michie
October 13, not before 3.30pm, v Mark Davis
October 14, 11.30am, v Joe Perry
October 14, not before 3.30pm, v Joe Swail
October 16, not before 1.30pm, v Stephen Lee

Stephen Hendry

Stephen Hendry
October 15, 11.30am, v Stephen Maguire
October 15, not before 3.30pm, v Rory McLeod
October 16, not before 3.30pm, v Barry Hawkins
October 17, 11.30am, v Jamie Cope
October 17, not before 3.30pm, v Paul Davies

Ding Junhui

Ding Junhui
October 13, not before 1.30pm, v Marco Fu
October 13, 7pm, v Stuart Bingham
October 14, not before 1.30pm, v Ben Woollaston
October 14, 7pm, v Stuart Pettman
October 15, not before 1.30pm, v Shaun Murphy

Stephen Maguire

Stephen Maguire
October 15, 11.30am, v Stephen Hendry
October 15, not before 3.30pm, v Jamie Cope
October 16, not before 3.30pm, v Rory McLeod
October 17, 11.30am, v Paul Davies
October 17, not before 3.3.0pm, v Barry Hawkins

Mark Selby

Mark Selby
October 13, 11.30am, v Dave Harold
October 13, not before 3.30pm, v Matthew Stevens
October 14, 11.30am, v Liu Song
October 14, not before 3.30pm, v Joe Delaney
October 16, not before 1.30pm, v Peter Ebdon

Mark Williams

Mark Williams
October 15, 7pm, v Mark Allen
October 16, 11.30am, v Ian McCulloch
October 16, 7pm, v Michael Judge
October 17, not before 1.30pm, v Ricky Walden
October 17, 7pm, v Ken Doherty

Stephen Lee

Stephen Lee
October 13, 11.30am, v Joe Swail
October 13, not before 3.30pm, v Joe Perry
October 14, 11.30am, v Jimmy Michie
October 14, not before 3.30pm, v Mark Davis
October 16, not before 1.30pm, v Neil Robertson

Ali Carter

Ali Carter
October 15, 11.30am, v Graeme Dott
October 15, not before 3.30pm, v Michael Holt
October 16, not before 3.30pm, Marcus Campbell
October 17, 11.30am, v Fergal O’Brien
October 17, not before 3.30pm, v Anthony Hamilton

Steve Davis

Steve Davis
October 13, not before 1.30pm, v Gerard Greene
October 13, 7pm, v Dominic Dale
October 14, not before 1.30pm, v Mark Joyce
October 14, 7pm, v Tom Ford
October 15 not before 1.30pm, v Ronnie O’Sullivan

Ryan Day

Ryan Day
October 15, 7pm, v Nigel Bond
October 16, 11.30am, v Mark King
October 16, 7pm, v Tian Pengfei
October 17, not before 1.30pm, v Andrew Norman
October 17, 7pm, v John Higgins


По возможности не умираем и не молчим, а смотрим и обсуждаем, а? =))

@темы: Grand Prix 2007

---

Памяти Пола Хантера

[Snake Gagarin]

@темы: видео, Пол Хантер

---

Итоги турнира Pot Black

[Snake Gagarin]

Турнир Pot Black выиграл Кен Доэрти, с чем его и поздравляем!
Это первый выигранный им турнир после Malta Cup 2006 года.

Сегодня Евроспорт показывает турнир в 10.30 (часовой пояс +2, соответственно 11.30 по Москве) и 22.00 (+2, 23.00 по Москве).
КОММЕНТИРУЕТ ТУРНИР НИКОЛАЙ АКИМОВИЧ САРАЕВ!

@темы: Pot Black 2007

---

[Arvetta]

Скажите,как его зовут? Бу(тара-та-та-та)-ра(тара-та-та-та)-ти...

вот:

---

Новости..

[ellssa]

Скорее напоминание.

Дамы, господа...
В субботу, т.е. уже завтра будет Пот Блэк.
Ронни мы с вами на нем не увидим. По информации споносора нашей программы информационного сайта ВВС Рон заявил, что не приедет по личным причинам.
Чем не очень и удивил. Еще сразу после рождения ребенка он дал интервью, в котором прямым текстом сказал, мол, не хочу, чтобы как с дочкой получилось. Хочу видеть какк растет. Из чего все болельщики сразу сделали вывод ,что Ронни постарается отвертеться от как можно большего количества турниров. Пока Рон последователен.

Радостный Стивен Хендри (вдохновленный отдыхом, сентябрьской победой над Роном в Премьер Лиге - между прочим он прервал выигрышную серию Рона то ли из 24,то ли из 27 матчей, а еще больше тем, что игра у Стивена, наконец, появилась) заявил, что очень желает поучаствовать, вспомнив между делом свое первое появление на экранах телевизоров в юношеском варианте Пот Блэк. Ну и как всегда, как он рад и прочее.

Наш бессменный спонсор любимый сайт ВВС обещался транслировать напрямую. С 13.00-16.00. По их времени. Чтобы получить украинское, надо добавить 2 часа.

Болейте, переживайте, получайте удовольствие и делайте ваши ставки.

@темы: новости

---

Эдриан Ганнел

[ellssa]

Самое важное качество игрока в снукер?
Усердно практиковаться и сохранять голову ясной во время матчей.

Чем бы вы занимались, если бы не играли в снукер?
Управлял бы снукерным клубом или занимался чем-то, где надо иметь дело с цифрами – наверное, бухгалтером бы стал.

Ваш самый тяжелый соперник?
Энтони Хэмильтон или Брайан Морган – кажется, что у него нет слабостей.

Что вы думаете о развитие снукера в Китае?
Интерес в любой части света к снукеру уже положительный момент. Кажется, что Китай в данный момент самая перспективная страна для развития снукера, и я надеюсь, что так будет и дальше.

Какую память о себе вы бы хотели оставить в снукерном мире после завршения карьеры?
Как о хорошем, честном профессионале, который много работал над собой. Было бы неплохо, если бы меня запомнили, как великого игрока, но судя по моему положению в рейтинге, мне не стоит этого ожидать!

Кто повлиял на вашу карьеру больше всего?
Моя семья. Без всего того, чем они жертвовали для меня, я бы не смог играть в снукер профессионально.

Вы придерживаетесь какого-нибудь ритуала перед игрой, может есть какие-то суеверия?
Когда-то у меня были суеверия, из разряда – одевать одежду в одной и той же последовательности, или идти на игру одной и той же дорогой. Я помню квалификацию в 1997 в Плимуте, когда я дважды подряд шел на матч по трещине в асфальте. И я выиграл оба матча. Не думаю, что это сработало бы снова – очевидно, что я уже не тот..

Лучший момент в вашей карьере?
Когда я сделал 147 в квалификации в Тайланде, в 1998 или когда в том же тайланде, но уже в 2001 я победил Питера Эбдона со счетом 5-1.

Ваш любимый вид спорта, кроме снукера? - смотреть и участвовать...
Глядя на меня, вы точно можете сказать, что я не занимаюсь никакими другими видами спорта. .но мне нравится смотреть теннис и гольф.

Отсюда

@темы: Эдриан Ганнел, интервью

---

Baby makes it as clear as Day

[Snake Gagarin]

Очередной Дэй... коль скоро меня пока за него не бьют
Перевод статьи из "Wales on Sunday".

Baby makes it as clear as Day

Baby makes it as clear as Day

Apr 15 2007
Peter Shuttleworth, Wales on Sunday

Райану Дэю удалось кардинально изменить образ жизни благодаря рождению ребёнка.
Валлиец, занимающий высокое место в рейтинге, отнюдь не вёл разгульный образ жизни, хотя Дэй соглашается, что слишком много ночных посиделок с друзьями вредили его снукеру. Но рождение его первого ребёнка, Франчески, в августе прошлого года помогло своевременно изменить к лучшему его стиль жизни и карьеру. Земляки Дэя Марк Уильямс и Мэттью Стивенс пережили довольно серьёзную борьбу с синдромом baby blues (baby blues – это послеродовая хандра, наблюдается у новоявленных родителей (правда, в основном у матерей) в первые 2 недели после родов), но 27-летний игрок наслаждается противоположным эффектом.
Валлиец, занимающий 12-ю позицию в предварительном рейтинге, готовится к своему третьему чемпионату мира в Крусибле, который состоится на следующей неделе, веря в продолжение своего лучшего профессионального сезона.
Дэй был финалистом кубка Мальты и дошёл до четвертьфинала Northern Ireland Trophy, и снукерист из Бридженда не сомневается в своём вдохновении.
«Франческа изменила мою жизнь к лучшему, - сказал Дэй. – Сейчас ей восемь месяцев, и она сделала меня менее эгоистичной личностью. Я всегда делал только то, что хотел. Однако теперь я должен сделать шаг назад, потому что я больше не считаю себя главным в своей жизни.
Раньше я, бывало, выпивал с приятелями по вечерам. Я проводил время таким образом примерно три раза в неделю, и, если быть честным, это вряд ли помогало моему снукеру. Утром после нескольких выпивок я никогда не был в нормальном состоянии умственно и физически. Когда у вас похмелье, практика – это последнее, чем вам хотелось бы заняться. Поэтому снукер стал для меня немного обременительным.
Когда Линдси, моя невеста, родила Франческу, я вынужден был изменить свой взгляд на жизнь и стать ответственным. Это был лишь толчок в нужном направлении, в котором я нуждался.
Так что это никакое не совпадение, что я стал лучше играть, когда появилась Франческа. На тренировках я всегда чувствую себя бодрым, даже если ночью мне приходится сидеть с Франческой.
Моя игра значительно улучшилась, и я теперь я снова полюбил снукер. Я иногда беру малышку с собой на тренировки. Она просто очарована цветными шарами!
Я знаю, что Мэттью и Марк усиленно работали над собой, над своей формой, когда родились их дети. Но они оба и до этого имели большой успех. Я не был таким успешным, как они. Теперь я сосредоточен на том, чтобы попасть в топ-16. Я хочу показать Франческе, что её папа не плохой игрок в снукер!»
Дэй, обладающий многими талантами спортсмен, также был вынужден прекратить играть в футбол за свою местную команду Garw, это команда второго дивизиона Уэльской лиги.
«Я был нападающим и забил несколько голов, - сказал Дэй, чей брат Риз – бывший капитан Уэльской команды игроков до 21 года; сейчас играет за Aldershot. – Но мне пришлось выбросить футбол из головы, потому что я вывихнул палец перед ответственным турниром. Футбол оказался слишком опасным! Но серьёзно, я не могу позволить себе пропускать соревнования.
Garw сейчас борются за титул Второго дивизиона, и это показывает, что они могут обойтись и без меня! Тем не менее, я по-прежнему тренируюсь с ними, потому что стараюсь держать себя в форме».
Сейчас Дэй тренируется с двухкратным чемпионом мира Уильямсом. Игрок, проходивший отборочные раунды, был постоянным клиентом клуба Уильямса в Баргоиде, чтобы тренироваться как можно лучше – Дэю нужно полностью убедиться в своей готовности к соревнованию, потому что его соперник в первом раунде – австралиец Нил Робертсон – в отличной форме.
«Достижение финала кубка Мальты помогло мне больше поверить в себя, - сказал Дэй. – Я доказал себе, что могу дойти до высших стадий турнира.
И, конечно, победа над Марком Уильямсом на тренировках вселила в меня ещё большую веру. Он – один из лучших снукеристов, и только играя с ним, я получил несколько ценных подсказок. Если я победил Марка на его собственном столе, в привычном ему окружении, значит, я хорошо попрактиковался.
Мне нужно хорошо тренироваться, ведь Нил Робертсон на пике своей формы после выигрыша двух турниров в этом году – Welsh Open и Grand Prix. А потом нужно будет сражаться с Дингом Цзюньуэй или Ронни О’Салливаном, с одним из двух фаворитов пока не начавшегося турнира. После этого играть будет немного легче!»
Дэй – единственный игрок, сделавший 3 сотенных брейка во время своего дебюта в Крусибле, когда он напугал Джона Хиггинса, прежде чем смазать финальный розовый. Он также лидировал в матче с «Ракетой» О’Салливаном 9 – 8, но ошибка на важном розовом в конце 18-го фрейма стала поворотной точкой, после которой О’Салливану удалось совершить камбэк и выиграть матч.
«Я очень хочу добиться успеха в Крусибле, - сказал Дэй. – Я хочу, чтобы моя семья гордилась мной.»

@темы: статьи, Райан Дэй

---

Майк Данн

[ellssa]

Самое важное качество игрока в снукер?
Самообладание

Чем бы вы занимались, если бы не играли в снукер?
Мой отец – парикмахер, так что я, вероятно, занимался бы тем же самым. Когда-то раньше я уже стриг, и это стоило мне проблем со спиной, так что мне следует быть осторожней. Несколько лет назад, во время длинного летнего перерыва, я некоторое время парикмахерствовал. Я брил голову одному парню, ростом 6 футов 4 дюйма, который только что вышел из тюрьмы. И я забыл закрыть защитной насадкой инструмент, так что едва не срезал кожу у него с головы. Необыкновенная небрежность! Но хорошо, что с ним ничего не случилось.

Ваш самый тяжелый соперник?
Мне бы следовало назвать Кена Доэрти, потому что он победил меня на Чемпионате Великобритании в прошлом году со счетом 9-1. Он разорвал меня на клочки.

Что вы думаете о развитие снукера в Китае?
Для нашего спорта является фантастическим достижением гарантировать проведение двух турниров в Китае на следующие 5 лет.

Какую память о себе вы бы хотели оставить в снукерном мире после завершения карьеры?
Как приятного человека, который пытался ладить с другими людьми.

Кто повлиял на вашу карьеру больше всего?
Мой тренер Дэл Хилл, с которым я собираюсь работать в этом сезоне.

Вы придерживаетесь какого-нибудь ритуала перед игрой, может есть какие-то суеверия?
Я люблю покушать перед матчем и иногда поспать.

Лучший момент в вашей карьере?
Квалификация на Крусибл 2002 и победа над Джеймсом Ваттаной в Тайланде в 2001.

Ваш любимый вид спорта, кроме снукера? - смотреть и участвовать...
Я люблю футбол и болею за ФК Мидлсбро. Наша главная задача в этом сезоне финишировать впереди нашего заклятого соперника ФК Ньюкасл.

Отсюда

@темы: Майк Данн, интервью

---

Реклама...

[ellssa]

...на нашем канале

Я вот только что сообразила, что мое уже как двухнедельное помешательство на Алексе Хиггинсе до сих пор не затронуло общественность. И решила это исправить.

Представляю вашему вниманию ссылки на матч Алекс Хиггинс-Деннис Тэйлор, 1985 Mercantile Credit Classic. Четвертьфинал.

фр 3-1
http://www.youtube.com/watch?v=eyAPWv1G0L8
фр 3-2,4-1
http://www.youtube.com/watch?v=jz8RAgYu3aY
фр 4-2
http://www.youtube.com/watch?v=Io8RWuiiIF4
фр. 4-3,6
http://www.youtube.com/watch?v=TDDSj0eThsM
фр. 7-1
http://www.youtube.com/watch?v=W85uYp7jd2Y
фр 7-2, 8-1
http://www.youtube.com/watch?v=R7XDyIO4Thc
http://www.youtube.com/watch?v=MhdqC3J3VR0

http://www.youtube.com/watch?v=mStOBc2wbrU

http://www.youtube.com/watch?v=VN78Znhp10c

Рекомендую скачать и смотреть все вместе. Фреймы не полностью в каждом куске, а бывают разбиты на несколько частей. Поэтому от просмотра каждой части отдельно, впечатления смазываются.

Удовольствия получите море. Деннис Тэйлор - обаятельный, чуть грузноватый дядька, который, кажется, готовит каждый удар с тщательностью фармацевта (точность примерно такая же бывает, хотя и не всегда) . И Алекс - сухощавый, легкий, больше напоминающий сгусток энергии, который не может долго находиться на одном месте.
Посмотрите, как играет Алекс. ТАК не играет больше никто. Очень резкий, яркий стиль. Его можно было бы узнать по одним ударам, даже не показывай нам режиссер фигуры игроков. И дело даже не в скорости - Ронни тоже быстр, но совершенно по-другому, дело в самой манере игры.

Одним словом, не пожалейте времени, скачайте и посмотрите вечером или в выходной день. Время будет потрачено не зря.

@темы: видео, Деннис Тейлор, ссылки, 1985 Mercantile Credit Classic, Алекс Хиггинс

---

Тони Драго

[ellssa]

Самое важное качество игрока в снукер?
Умение контролировать биток.

Чем бы вы занимались, если бы не играли в снукер?
Я бы хотел быть теннисистом, потому что это мой любимый вид спорта после снукера. Но я не думаю, что это случится – сейчас я несколько не в форме.

Ваш самый тяжелый соперник?
Стив Дэвис.

Что вы думаете о развитии снукера в Китае?
Иметь в сезоне два рейтинговый турнира в Китае – замечательно, и я надеюсь, что когда–нибудь их станет три или четыре.

Какую память о себе вы бы хотели оставить в снукерном мире после завершения карьеры?
Как о хорошем игроке и хорошем спортсмене, который был джентльменом за столом и в жизни.

Кто повлиял на вашу карьеру больше всего?
Моя мама, без сомнения.

Вы придерживаетесь какого-нибудь ритуала перед игрой, может, есть какие-то суеверия?
Абсолютно никаких.

Лучший момент в вашей карьере?
Победа над Стивеном Хендри в 1999 на Уэмбли со счетом 6-4. Я сделал три сенчури-брейка, а в конце меня приветствовали овациями, стоя, 3000 человек. Прибавьте к этому то, что ВВС транслировало весь матч в прямом эфире.

Ваш любимый вид спорта, кроме снукера? - смотреть и участвовать...
Мне нравится смотреть теннис, футбол и бокс.

http://www.worldsnooker.com/news_editorial-18865.htm

@темы: Тони Драго, интервью

---

В целях развеселения и поднятия активности

[Snake Gagarin]

Когда-то нашла на ЖЖ.
Говорят, монтаж. Я не знаю, но по-моему, это прикольно

---

Day aims to set alarm bells ringing

[Snake Gagarin]

Ещё никто не хочет побить меня за бесконечное выкладывание материалов про данного товарища?
Перевод мой

Day aims to set alarm bells ringing

July 2004, http://www.worldsnooker.com

«Я рад, что вокруг есть такие люди, как он, потому что это заставляет тебя подняться с постели и начать тренироваться», - сказал недавно Ронни О’Cалливан о Райане Дэе. Ведь есть не так много людей, столь энергичных ранним утром, как этот молодой валлиец.

Дэй составил план тренировок, который, как он надеется, поспособствует повышению его позиции в рейтинге.
«Я буду вставать в половине восьмого утра и 2 часа заниматься в тренажёрном зале перед тем, как начать снукерную тренировку в 10 часов, - сказал 24-летний игрок из Бридженда. – Я знаю, что это рано, но я никогда не был одним из тех, кто валяется в кровати весь день. Мне доставляет удовольствие держать себя в форме, и это помогает мне с моим снукером. Это держит в тонусе и помогает оставаться бодрым физически и умственно.»
В прошлом сезоне Дэй переместился в рейтинге на 24 места вверх и стал 45-м. Широко признанный как потенциальный победитель турнира, теперь он разрабатывает стратегию, которая поможет ему подняться на более высокие ступени в спорте.
Став профессионалом в 1999 году, Дэй вызвал ажиотаж на Regal Welsh в следующем году, дойдя до last 16, совершив камбэк со счёта 4 – 0, чтобы победить Стива Дэвиса 5 – 4.
Он был отобран для программы World Snooker Young Player of Distinction и по результатам голосования был назван Открытием года после выигрыша B&H Championship в 2001 году. Его дебют в Уэмбли был впечатляющим: он победил Дэйва Харолда на турнире Masters перед тем, как проиграть Стивену Хендри.
Дэй выиграл 22 матча в восьми рейтинговых турнирах, дошёл до last 32 в двух последних турнирах. На Daily Record Players Championship он выиграл 4 матча квалификации для SECC в Глазго, затем в волнительном матче победил Тони Драго 5 – 4. Это позволило Дэю выйти на матч с О’Салливаном, в котором Дэй лидировал 4 – 3, чтобы потом проиграть 5 – 4. «Райан может быть одним из шестнадцати или даже восьми лучших игроков», - сказал Ронни «Ракета» О’Салливан.
Он прошёл квалификацию и впервые добрался до передаваемых по телевидению стадий чемпионата мира. Его сокрушительная расправа над Тони Джонсом 10 – 0 в Прештатине стала третьим из самых быстрых матчей из 19 фреймов – матч занял всего 137 минут. Он сделал блестящий брейк в 145 очков.
Дэй играл против чемпиона мира 1998 года Джона Хиггинса в Шеффилде, и это был один из самых захватывающих матчей первого раунда в истории Крусибла. Он стал первым игроком, который сделал три сотенных брейка на своём дебютном матче и выглядел уверенным в победе, когда лидировал 9 – 7. Но он смазал два важных шара в 17-й партии, включая розовым, забив который, мог бы решить исход матча в свою пользу, и в конце концов проиграл 10 – 9, когда Хиггинс удвоил последний розовый в финальной партии.
«Райан станет более сильным игроком, - сказал Хиггинс. – Он в той же самой форме, что и Мэттью Стивенс и Пол Хантер, когда они дебютировали несколько лет назад. Он движется к тому, чтобы стать одним из лучших игроков на много лет вперёд».
«Игра в Крусибле пока была высшей точкой моей карьеры, - сказал Дэй. – Я был доволен тем, что хорошо играл перед таким большим количеством людей. У меня был шанс победить Джона, но позволил событиям обернуться так, как вышло в конце концов. Это было очень обидно – проиграть так. Я пытался забыть об этом, но это было нелегко. Смотря оставшуюся часть турнира по телевизору, я удивлялся силе, которая там была.
Никакого неуважения к Грэму Дотту, но он не был тем игроком, от которого можно было ожидать попадания в финал. Я находился в той же части турнирной таблицы, так что, если бы я победил Джона, эта дверь могла бы быть открыта для меня.
Когда я снова начну тренироваться, я узнаю, есть ли тут какие-нибудь скелеты в шкафу, но надеюсь, что останусь в форме к тому времени.
Я не очень хорошо начал прошлый сезон, и моя игра не соответствовала тому стандарту, на который я способен. Но к концу сезона я улучшил свою игру и начал получать некоторые приличные результаты. В целом это был хороший сезон, несмотря на то, что я не дошёл до поздних стадий некоторых турниров. Вокруг много достойных игроков, и ты не можешь выиграть каждый матч.
Я всегда был счастлив играть на больших турнирах. В какой-то степени я даже предпочитаю их квалификационным раундам, потому что здесь меньше давления. На квалификационных турнирах я, скорее всего, выиграю большинство моих матчей, но когда мне приходится играть против кого-то из сильнейших игроков, я проигрываю, и поэтому стараюсь быть более расслабленным.
Я впервые играл с Ронни в Шотландии, и это был потрясающий матч, несмотря на то, что я снова проиграл в решающей партии. Он всегда был тем игроком, которым я восхищался из-за его стиля игры.
Я занял неплохое место в рейтинге, поэтому мне не нужно будет выигрывать так много матчей, чтобы попадать на турниры», - добавил Дэй, чей брат Риз – профессиональный футболист, игравший за Манчестер Сити и был капитаном Уэльской команды игроков до 21 года.
«Моя основная цель на следующий сезон – выиграть рейтинговый турнир. Я буду усиленно тренироваться до начала сезона, чтобы быть уверенным в своей готовности к игре на 5 баллов, в том, что я смогу выиграть свой первый матч вместо того, чтобы пробиваться, как я делал это в прошлом году. Конечно, я хочу выигрывать крупнейшие турниры. Теперь я играл в Шеффилде и чувствовал себя там комфортно, так что я не вижу никакой причины, почему я не могу этого сделать».

@темы: статьи, Райан Дэй

---

Дэйв Харолд

[ellssa]

Самое важное качество игрока в снукер?
Решительность.

Чем бы вы занимались, если бы не играли в снукер?
Мой брат строитель, так что вероятно я бы помогла ему в этом.

Ваш самый тяжелый соперник?
Стив Дэвис.

Что вы думаете о развитии снукера в Китае?
Китай может стать будущим для игры – кто знает, может через 10 лет там будет проводиться пять или шесть турниров в год. Это огромный рынок, который предоставляет массу возможностей. Будет очень интересно.

Какую память о себе вы бы хотели оставить в снукерном мире после завершения карьеры?
Как об игроке, который отдал игре все, что мог, усердно работал и был честным соперником.

Кто повлиял на вашу карьеру больше всего?
Скорее всего, мой бывший тренер Мик Смит. Или Стив Дэвис, потому что в 1980х он устанавливал стандарты, которым все старались соответствовать.

Вы придерживаетесь какого-нибудь ритуала перед игрой, может, есть какие-то суеверия?
Нет, кажется. Я совершаю какие-то ритуальные действия время от времени, но ничего такого, что можно было бы назвать необычным

Лучший момент в вашей карьере?
Победа на Азия Оупен в Бангкоке в 1993.

Ваш любимый вид спорта, кроме снукера? - смотреть и участвовать...
Люблю футбол, я фанат Стоук Сити. Мы получили хорошие вливания этим летом, и кажется у нас появится шанс на плэй-офф.

@темы: Дэйв Харолд, интервью

---

Питер Эбдон

[ellssa]

Самое важное качество игрока в снукер?
Упорство.

Чем бы вы занимались, если бы не играли в снукер?
Я бы служил в МИ 5

Ваш самый тяжелый соперник?
Джон Хиггинс

Что вы думаете о развитии снукера в Китае?
Это замечательные новости для всех нас.

Какую память о себе вы бы хотели оставить в снукерном мире после завершения карьеры?
Я не собираюсь ее завершать.

Кто повлиял на вашу карьеру больше всего?
Я сам. Что бы я ни делал хорошо, это моя заслуга, что бы я ни делал плохо, это моя вина.

Вы придерживаетесь какого-нибудь ритуала перед игрой, может, есть какие-то суеверия?
Нет.

Лучший момент в вашей карьере?
Победа на Чемпионате мира в 2002 году.

Ваш любимый вид спорта, кроме снукера? - смотреть и участвовать...

Лошадиные скачки

@темы: Питер Эбдон, интервью

---

Скот МакКензи

[ellssa]

Новый любимец общественности после Шанхая

Самое важное качество игрока в снукер?
Сила духа. Все игроки обладают хорошей техникой, но только вера в собственные силы превращает их в тех, кто они есть.

Чем бы вы занимались, если бы не играли в снукер?
Я бы хотел служить в вооруженных силах.

Ваш самый тяжелый соперник?
Райан Дэй

Что вы думаете о развитии снукера в Китае?
Среди китайских игроков уже есть несколько очень хороших снукеристов. Дин пока только единственный, кто сумел оказать настоящее влияние, несколько других попреженему вынуждены проходить квалификацию в Понтине. Но через четыре или пять лет таких как Дин будет больше. Хотя надеюсь это случится не слишком скоро!

Какую память о себе вы бы хотели оставить в снукерном мире после завршения карьеры?
Я не ожидаю, что когда-нибудь окажусь среди первых 16 игроков, но мне бы понравилось добираться до финалов рейтинговых турниров. В прошлом сезоне на Уэлш Оупен Эндрю Хиггинсон доказал, что это возможно.

Кто повлиял на вашу карьеру больше всего?
Мой папа, на 10%. Без него я бы не заиграл

Вы придерживаетесь какого-нибудь ритуала перед игрой, может есть какие-то суеверия?
Когда мне приходится играть в Понтине я всегда привожу дом в порядок и застилаю постель перед матчем. Я не принадлежу в числу людей, который оставляют беспорядок в комнате. А если у меня случается череда побед я стараюсь, чтобы моя практика проходила в одно и то же время.

Лучший момент в вашей карьере?
Победа на Майклом Холтом 9-0 на Чемпионате Великобритании прошлого года стала потрясающим результатом. Но, возможно, самым лучшим эпизодом для меня стала победа в четырех матчах, чтобы квалифицироваться на Чемпионат Игроков 2004. Мне необходимо было квалифицироваться на турнир, чтобы остаться в Туре. Последний матч я играл с Джеймсом Ваттаной, так что я играл за свой статус профессионала и выиграл. И это было потрясающе.

Ваш любимый вид спорта, кроме снукера? - смотреть и участвовать...
Гольф

@темы: Скот МакКензи, интервью

---

Иен МакКалох

[ellssa]

Самое важное качество игрока в снукер?
Способность побеждать.

Чем бы вы занимались, если бы не играли в снукер?
Скорее всего, управлял бы рестораном.

Ваш самый тяжелый соперник?
Грэм Дотт

Что вы думаете о развитии снукера в Китае?
Потрясающе. Чем больше там турниров, тем лучше.

Какую память о себе вы бы хотели оставить в снукерном мире после завршения карьеры?
Как игрока, который добился всего, чего смог, вложив в это столько сил, сколько было.

Кто повлиял на вашу карьеру больше всего?
Когда я начинал смотреть снукер, мне очень нравился Дэннис Тэйлор. Но через пару лет больше всего я был впечатлен Дэйвом Харолдом.

Вы придерживаетесь какого-нибудь ритуала перед игрой, может есть какие-то суеверия?
Нет.

Лучший момент в вашей карьере?
Финал Гран При в моем родном городе Престоне.

Ваш любимый вид спорта, кроме снукера? - смотреть и участвовать...

Мне нравится дартс и футбол

@темы: Иен МакКалох, интервью

---

Видео

[ellssa]

Граждане, рекомендую прекрасное видео с ЧМ 1982. Потрясающая атмосфера и невероятный колорит. В главных ролях: Алекс Хиггинс, Деннис Тэйлор, Рэй Риардон, Джимми Уайт, Стив Дэвис.

http://www.youtube.com/watch?v=5NB2ngiFI90

@темы: видео, ссылки, Чемпионат мира 1982

---

[Ingunn]

Перевод статьи из моего предыдущего поста.
Сразу предупреждаю - чтиво тяжелое и достаточно неприятное.

Всего несколько месяцев спустя после того, как мой муж впервые почувствовал недомогание, он был мертв

Линдси Хантер
28 августа 2007

В мае 2004 года я вышла замуж за своего Прекрасного Принца, у нас была сказочная свадьба на Ямайке. Впервые я встретила Пола Хантера семь лет назад, тогда он был всего лишь 18-тилетним пареньком, который играл в снукер. Теперь же его называли «Бэкхемом зеленого сукна» за точеные черты лица и длинные светлые волосы. В возрасте всего лишь 25 лет он уже выиграл свой третий турнир Мастерс – до него подобного результата смогли добиться лишь двое.

Немного времени спустя я написала в своем дневнике: «Пол и я, мы оба так влюблены, так счастливы, мы ни о чем не волнуемся. Определенно, мы самые счастливые люди на земле.»

Но к концу года Пола начали мучить периодические боли в боку. В начале 2005 года боли стали постоянными, поэтому он вынужден был пожаловаться на это своему терапевту. Тот направил его на обследование с подозрением на аппендицит.

Обследование показало, что аппендикс в полном порядке, но в брюшной полости было обнаружено шесть кист. Специалисты провели диагностическую лапароскопию – амбулаторную процедуру, во время которой в брюшную полость нагнетается небольшое количество газа и производится биопсия.

В результате биопсии выяснилось, что кисты являются опухолью, причем опухолью злокачественной. Врач назначил Полу курс химиотерапии – непрерывный курс из трех трехдневных сеансов.

Я помню, как мы вернулись домой в день, когда прозвучала страшная новость. Пол был бледен, как простыня. Вечером, когда мы остались одни, он засыпал меня вопросами, которые не задал в больнице. В это было невозможно поверить. Он спросил: «Линдси, у меня рак?» Что можно ответить на такой вопрос? Я взяла его за руки, заглянула в его глаза и тихо сказала: «Да, малыш.» Он был похож на испуганного ребенка. Я гладила его руки, обнимала его и шептала: «Мы справимся с этим, вот увидишь.»

Я помню, как несколько лет назад он сказал, что заболеет раком. Тогда по тв показывали один из этих социальных роликов, где говорилось, что раком заболевает каждый третий, и тогда Пол сказал – «Это буду я. Я буду тем самым третьим.» Так странно сейчас вспоминать об этом.

Пару дней спустя Пол уехал на Чайна Оупен. Его участие в этом турнире было заявлено несколько месяцев назад, и он хотел продолжать вести нормальную жизнь в течение той недели, что будет длиться турнир. Удивительно, но он сумел дойти до четвертьфинала, а по возвращении, в начале апреля, у нас была первая встреча с онкологом.

Он не мог с уверенностью определить, какая именно опухоль была у Пола. Это могла быть разновидность эмбриональной опухоли, которая развивается в рак яичек, и которая относительно легко излечима в более чем 90% случаев, а могла быть нейроэндокринная опухоль, которая излечима гораздо реже – примерно в одном случае из трех.

Последующие исследования показали, что возможность того, что это окажется эмбриональная опухоль, исключена, и доктор сообщил плохую новость – наиболее вероятный диагноз – нейроэндокринная опухоль. Он показал нам снимки, сделанные во время лапароскопии. Новообразований было отнюдь не шесть, а около двухсот. Они напоминали губчато-дырчатую плитку пористого шоколада – огромные массы отвратительных комочков в брюшной полости.

Пол сказал, что ему тогда стало дурно при мысли о том, что все это находится в его теле. А я на автопилоте задавала какие-то вопросы, делала заметки. Но я была ошеломлена. Шокирована. Опухоль, рак, злокачественный, химиотерапия – эти слова такие ужасные, и так тяжело осознать связь между ними и между тем, что они могут сделать с твоим любимым человеком.

Было решено, что Пол начнет первый курс химиотерапии после ЧМ 2005, который должен был начаться двумя неделями позже в Шеффилде. Мы оба считали, что будет правильным продолжать участие в соревнованиях так долго, как только возможно, чтобы не занимать его мысли этими вещами.

Если бы это была сказка, Пол, конечно, выиграл бы ЧМ. Однако реальность не похожа на сказку – он проиграл первый же свой матч 10-8. Все уже знали о том, что у него рак. Пол был очень растроган, когда аудитория встала, провожая его громкими аплодисментами, он все думал о том, когда же сможет вернуться сюда.

По странному капризу судьбы, после того, как в течение семи месяцев я безуспешно пыталась забеременеть, я обнаружила, что это случилось, за два дня до начала курса химиотерапии. Ни один из нас не мог в это поверить. Наша девочка выбрала для своего появления на свет самое неожиданное время. Это известие мы приняли как некий добрый знак свыше, как лучик света, способный рассеять сгущающийся мрак.

27 апреля Пол начал свой первый курс химиотерапии. Ему назначили комбинацию блеомицин/этопозид/цисплатин.

Для того, чтобы установить наличие раковых клеток в организме, проводится альфа-фетопротеиновый анализ крови (АФП). Чем выше его показатели, тем больше опухоль. Уровень АФП должен нормализоваться после курса химиотерапии. Если этого не произойдет, это будет означать, что опухоль целиком не исчезла. У здорового человека эти показатели ничтожны, они колеблются от 0 до 5. Уровень АФП у Пола в это время был около 24 000.

Мы тогда просто помешались на этих цифрах. Они диктовали нам, радоваться или огорчаться.

Когда я увидела его на больничной койке в первый день, с охлаждающим шлемом на голове (что-то вроде защитного шлема, помогающего избежать выпадения волос), это просто убило меня. Это все было на самом деле. Это действительно происходило с нами. Он выглядел таким уязвимым. Он сказал, что первый час в охлаждающем шлеме был невыносим, ему казалось, что голова вот-вот взорвется, но потом кожа головы потеряла чувствительность.

Три дня спустя Пол вернулся домой. Его лицо выглядело раздувшимся, как будто его накачали воздухом. Ноги были тяжелыми и плохо слушались. За три дня он прибавил в весе около 10 килограммов за счет всей той жидкости, которую ему закапывали.

Первая ночь была вовсе не такой спокойной, как я надеялась. Я думала, что он просто уснет, но он не спал всю ночь – ему было плохо. Мне тоже было не заснуть – я была очень обеспокоена.

Несколько дней спустя случилась еще одна неприятность. У Пола разболелся зуб, пришлось отвезти его в больницу, чтобы ему поставили капельницу с антибиотиком. Я как раз только вернулась домой, когда раздался звонок от него. «Ты можешь приехать, Линдс?» – его голос был таким бодрым. «Прямо сейчас?» – спросила я, пытаясь сохранять спокойствие. «Да. И захвати ножницы – у меня волосы клоками вылезают.»

Несмотря на потерю волос, Пол выглядел весьма бодро, когда я туда приехала, поскольку у него были хорошие новости. Он, конечно, пока еще не готов был вернуться домой, поскольку внутривенные вливания оказали свое действие, но его АФП показатели снизились до 13 000.

Врачи сказали, что подобные результаты считаются очень хорошими даже после второго курса химиотерапии, а уж тем более после первого, как в нашем случае.

Первые два курса прошли отлично. За последнюю неделю его уровень АФП упал до 590, и компьютерная томография показала, что большая часть опухоли исчезла. Онколог сказал, что вероятнее всего, это действительно была эмбриональная опухоль.

Счастливая полоса продолжалась. В июле, когда начался четвертый курс химиотерапии, показатели снизились до 34, а к концу курса и вовсе до 18.

Однако побочные эффекты после четвертого курса были ужасающими. Пол был настолько слаб, что не смог присутствовать на свадьбе своей сестры на Кипре. Это был один из самых худших дней. В то время, как она выходила замуж за тысячи миль от нас, Пола выворачивало наизнанку около 30 раз в течение 36 часов. У него в горле были дикие раздражения от постоянной рвоты, и я никогда еще не видела его в таком подавленном состоянии. Я слышала раз за разом, как он в ванной пытается сделать, чтобы его вырвало, но у него не оставалось даже слюны. А потом я услышала всхлипы. «Я так устал от этого», – сказал он. «Ты победишь, малыш, ты справишься», – ответила я ему. «Я похож на победителя?» – спросил он меня между судорожными всхлипываниями. Я не хотела смотреть. Но посмотрела. Он был тенью самого себя. Его волосы выпали. Кожа была серого оттенка. Глаза запали. Он исхудал, но выглядел опухшим. Его руки и пальцы потеряли чувствительность. Его знобило, а по лицу градом лился пот. С одной стороны его лицо распухло, и один глаз был залит кровью. Все вены были исколоты, по всему телу были видны следы от уколов игл.

Мыслями я вернулась ко дню нашей свадьбы, всего лишь год назад. Пол был великолепен, и я им так гордилась. У него были прекрасные длинные волосы, которые золотило заходящее солнце. Я не смогла удержаться и расплакалась. Мы сидели вдвоем в ванной и плакали. Страх и облегчение, паника и надежда – все это вырвалось наружу в едином взрыве эмоций.

В конце четвертого курса лечения мы поехали отдохнуть на Родос. Это было похоже на второй медовый месяц, и мы чувствовали себя так, словно наша малышка уже с нами – Пол все время гладил мой растущий живот и разговаривал с ней.

По возвращении состоялась очередная встреча с докторами. Нас ожидали плохие новости. Анализы крови, взятые перед нашим отъездом, показали, что уровень АФП вновь вернулся к 5 000.

Вероятно, теперь Полу предстояла еще химиотерапия, только препараты должны были быть уже другими, поскольку к предыдущей группе лекарств у организма выработался иммунитет.

Он был опустошен. Он рыдал так, словно настал конец света. Я не могла в это поверить. Я просто не видела, что он действительно близится.

Пол начал курс химиотерапии в сентябре. Препараты необходимо было принимать каждые три недели вплоть до января 2006 года. Каждая последующая процедура казалась гораздо тяжелее предыдущей. У него постоянно мерзли ноги, и ему приходилось все время носить специальные термоноски. У него выпали все ресницы, поэтому в глаза часто попадали мелкие частички пыли, которые я помогала ему извлекать. Из всего того, что подарено нам природой, мы, наверное, меньше всего задумываемся о ресницах – но только до тех пор, пока не лишимся их.

Начался очередной снукерный сезон, и 9 октября Пол смело вышел к столу в Престон Гильд Холл. За весь сезон 2005/06 он не пропустил ни одного матча, выходя к столу, невзирая ни на что – ни на онемевшие кончики пальцев, ни на выпавшие волосы, ни на постоянные боли в животе; он постоянно носил термоноски и день ото дня все худел и худел.

В ноябре, когда половина курса была пройдена, снова были проведены анализы на уровень АФП. Показатели снизились – но всего лишь до 2 200. Когда врач сказал, что Полу необходимо продолжать химиотерапию вплоть до декабря, я содрогнулась. Сколько же может вынести один человек?

Физически и духовно, Пол буквально умирал на моих глазах. Это было чудовищно. Я чувствовала себя абсолютно беспомощной.

Рождественские каникулы принесли нам временное облегчение. 26 декабря родилась Эви Роуз. Посреди окружавшего нас мрака, страха смерти, боли и страданий, мы создали новую жизнь. В первую неделю ее жизни мы все трое практически не покидали дом, все делая вместе. Если бы можно было повернуть время вспять и вернуть назад эту неделю, я была бы самым счастливым человеком в мире.

Но 3 января доктора сообщили нам очередные дурные новости. Химиотерапия перестала работать. Она могла поддерживать количество раковых клеток на нынешнем уровне, но уменьшить его была уже не способна. Не было смысла начинать очередной цикл.

«Что мы будем делать вместо этого?» – спросила я, чувствуя как пересохло горло. Онколог выглядел растерянным… Все варианты были исчерпаны. «Посмотрим, как пойдут дела в ближайшие несколько недель», – сказал он.

Я была в смятении. Я решила искать альтернативные методы лечения, которые могли бы помочь. Стив Дэвис рассказал нам, что один его родственник, которому был поставлен диагноз – рак, лечился с помощью Essiac tea (специальный травяной сбор). Этот чай, приготовляемый из корней лопуха, щавеля, корней турецкого ревеня и коры ржавого вяза – лекарственное средство американских индейцев, заново открытое 70 лет назад канадской медсестрой Рене Кэсс.

Я приготовила этот чай строго по рецепту – это заняло массу времени – но, к несчастью, Пол не выносил его вкуса.

В апреле онкологи сообщили, что есть смысл применить другой курс химиотерапии – на этот раз комбинацию препаратов oxaliplatin и capecitabine. Но они провоцировали ужасную рвоту.

27 июня случился настоящий рецидив. Пол проснулся в ужасном состоянии. Он держался за свой бок и бормотал: «Линдс, они вернулись». Последующий анализ крови подтвердил это: отметки вновь поднялись до 40 000. Сканирование показало, что опухоль начала расти.

Врачи решили подвергнуть его еще одному циклу химиотерапии, но я видела, что они всего лишь хватаются за соломинку. Пол сильно похудел за это лето и почти постоянно плохо себя чувствовал. Временами он едва мог поднять голову с подушки. Его живот так раздулся, что он был похож на беременную женщину. Он не мог спать больше часа, из-за слабости у него совершенно пропал аппетит – я безрезультатно пыталась соблазнить его любимыми бутербродами с беконом.

Вдобавок ко всему, его кожа стала бледной, и малейшие прикосновения причиняли боль, так что я не могла даже обнять его. По окончании этого цикла химиотерапии его показатели АФП по-прежнему продолжали расти. Мы больше ничего не могли сделать. В сентябре и октябре Пола положили в больницу с обезвоживанием, возникшим в результате постоянной рвоты.

Когда я пришла навестить его во второй раз, я была шокирована, увидев его в инвалидном кресле. Его глаза глубоко запали, кожа была серого оттенка и висела складками на его лице, а зубы казались неестественно крупными.

«Линдси, я умираю», – сказал он. «Я знаю, любимый, знаю», – ответила я, и он в изумлении уставился на меня.

Это был первый раз, когда я не сказала ему: «Ты поправишься». Мне кажется, он даже испытал некое облегчение, когда я объяснила ему, что мы собираемся отвезти его в хоспис. Он уже достаточно пережил. Все, чего он хотел – спокойно уснуть.

Пол умер без пяти восемь вечера 9 октября, за пять дней до своего 28-го дня рождения, в окружении всех родных и близких.

Никто не плакал. Наступила гнетущая тишина. Я осторожно вынула из его уха бриллиантовую сережку-гвоздик. Вторую носила я сама с того дня, когда его положили в больницу. Еще я надела на себя белую рубашку, которую он носил в последние месяцы, поскольку она все еще хранила его запах.

Похороны были 19 октября. Пришло огромное количество людей. На траурном букете я написала: «Пол, ты единственный для меня, и всегда таким останешься. Мое сердце принадлежит тебе.»

Я не могу подобрать слова, чтобы сказать, как сильно я скучаю по нему, но наша взаимная любовь была такой сильной, что она будет жить вечно.

Я бы хотела поблагодарить его за Эви. За жизнь, которую он оставил нам. За друзей, которых дал мне. За мои воспоминания и за все то, что все еще происходит в связи с ним. Я буду хранить свою любовь в сердце, пока я жива, и я бы хотела, чтобы у меня была возможность сказать ему, - даже если бы я знала, что нам придется вновь пройти через все это: «Я с тобой, малыш. Я с тобой.»

@темы: статьи, Пол Хантер

---

Привет!

[KASSER]

Привет, народ! К вам на вечеринку можно?!

---

[Ingunn]

Линдси - о Поле. На английском, поскольку только сегодня было опубликовано. Перевод обещаю в течение нескольких дней.

Just months after my snooker star husband felt pains in his side he was dead
By LINDSAY HUNTER

During May 2004, I married my Prince Charming in a fairytale wedding in Jamaica. I'd met Paul Hunter seven years before when he was just an 18-year-old kid who played snooker.

Now he was dubbed the "Beckham of the Baize" because of his chiselled good looks and long, blond hair. At just 25, he'd won his third Masters title, a feat which, at the time, had been achieved by only two other players.

Paul and Lindsey at their wedding in 2004

As I wrote in my diary a short while later, "Paul and I are so in love, so happy, with no worries. We must be the luckiest people alive."

But towards the end of the year, Paul started to suffer from intermittent pains in his side. By the beginning of 2005, the pain was constant so he went to see his GP, who referred him to a consultant fearing appendicitis.

An abdominal scan revealed that Paul's appendix was fine, but there were six cysts in his abdomen. The consultant performed a laparoscopy, an outpatient procedure where the abdomen is pumped with gas and a biopsy taken.

It showed that the cysts were, in fact, tumours - and they were malignant. The treatment was to be chemotherapy: ongoing cycles of three sessions of three days each.

I remember coming home from the hospital with him the day they had broken the news.

Paul was as white as a sheet. That night, when we were alone, he asked me all the questions he hadn't asked in the hospital. It had all been too much to take in. He said: "Lindsey, do I have cancer?"

How do you answer that? I took his hands in mine, looked him in the eye and softly said: "Yes babes, you do." He looked like a frightened child. I rubbed his hands and held him as I whispered: "We'll get rid of it, you wait and see."

I remember him saying years earlier that he would get cancer. One of those adverts came on the telly - the ones where they say that one in three people will get cancer - and Paul said: "That's me. I'm going to be one of the one in three." It's strange to think of it now.

Two days later, Paul left for the China Open. It had been arranged months in advance and as he would be away just over a week he wanted to carry on as normal.

Amazingly, he reached the final eight, and when he got back at the beginning of April, we had our first meeting with the cancer specialist.

He wasn't sure what type of cancer Paul had. He suspected either a type of germ cell tumour - the kind which occur in testicular cancer, and which are relatively easy to treat with a success rate of over 90 per cent - or neuroendocrine tumours, a type of cancer with a much poorer survival prognosis of about one in three.

A subsequent scan ruled out a germ cell cancer, and the consultant broke the bad news that neuroendocrine tumours were the most probable diagnosis. He showed us the films from the laparoscopy.

It looked like there were 200 tumours, not six. They looked like Maltesers when they melt and stick together - huge masses of disgusting lumps inside the abdominal cavity.

Paul with Evie Rose in January 2006

Paul said it made him feel sick knowing what was inside his body. I went into autopilot, asking questions, taking notes.

But I was in a daze. Shocked. Tumour, cancer, malignant, chemotherapy - they are such awful words that it is hard to make the connection between them and what they will do to the person you love.

It was agreed that Paul would start his first course of chemotherapy after the 2005 World Snooker Championships, which began in Sheffield two weeks later. We both agreed he should continue competing for as long as he could, to take his mind off things.

In a fairy story, Paul would have won. Real life isn't like that though - he lost 10-8 in his first match. Everyone knew about the cancer and it was very emotional for Paul, leaving the hall to a standing ovation, wondering when he would be back.

By a strange twist of fate, after trying for seven months, I found out I was pregnant two days before the start of Paul's chemotherapy. Neither of us really believed it.

Our baby had chosen the most unlikely time to make its entrance into our world. We saw it as our lucky charm, the ray of light that would make the darkness bearable.

On April 27, Paul began his first course of chemo. He was to be treated with the drug combination BEP, Bleomycin/Etoposide/Cisplatin.

Alpha Feta Protein (AFP) blood tests are used to detect certain cancers. The higher the score, the bigger the tumour.

AFP levels should get back down to normal after chemotherapy but if they don't, that means the tumour hasn't completely gone.

In a healthy, non-cancerous person, the level is tiny, somewhere between zero and five for most. Paul's AFP tumour markers were 24,000 at this stage.

We were to become obsessed by these figures. They became the guide as to whether we should be celebrating or not.

When I saw him in bed that first day, wearing his cold cap, a kind of high-tech crash helmet that helps against hair loss, it hit me. This was real. This was actually happening.

He looked so vulnerable. He said that the first hour wearing the cap was horrible, that he felt his head was going to explode, but after that his scalp went numb.

Three days later, Paul came home. His face was so bloated it looked like it had been inflated with a pump. His legs felt dead and heavy and he'd put on a stone-and-a-half in three days with all the liquid that had been dripped into him.

That first night wasn't as straight forward as I'd hoped.

I thought he would just sleep, but he was up a night feeling sick and I couldn't drop off because I was so worried.

A few days later there was another set back. He had a tooth infection and had to be hospitalised so he could be put on a antibiotic drip. I'd just got hom from visiting him when he called me. "Can you come in, Linz?" he said, his voice cracking.

"Straight away?" I asked, trying to keep calm.

"Yeah. And bring the clippers - my hair's coming out in clumps."

Despite the hair loss, Paul was actually quite chipper by the time I got there, because he'd had some good news.

Not only was he able to come home because the intravenous antibiotics had done their job, but his tumour markers were down to 13,000.

The specialist told Paul that he would have been happy with those figures after the second cycle of chemo, never mind the first.

The first two cycles of chemo went well. His markers fell to 590 in the last week, and a CT scan showed that most of the tumours had disappeared. The specialist raised the possibility that it might be germ cell tumours after all.

The good luck continued. By July, the beginning of Paul's fourth chemo cycle, the markers were down to 34 - and had fallen to 18 by the end of it.

But the side-effects from the fourth session were awful.

Paul was too ill to attend his sister's wedding in Cyprus. That was one of our worst days so far.

While she was getting married thousands of miles away, Paul was sick 30 times in 36 hours. He had severe thrush in his throat from all the vomiting and emotionally was the lowest I'd ever seen him.

I could hear him in our bathroom trying to be sick yet again, but there was barely even any saliva left.

Then I heard the sobbing. "I'm so tired of this," he said. "But you're winning, babes, you're winning," I told him.

"Does this look like I'm winning?" he asked, between great gulps of tears. I didn't want to look. But I did.

He was a shadow of himself. He had no hair. He was grey. His eyes were sunken. He had lost weight but was bloated, too. His hands and fingers were numb. He was freezing but sweating.

One side of his face was swollen and the eye was bloodshot from the sickness. His veins were wrecked and I could see needle marks all over him.

I thought back to our wedding day, only a year before. Paul had looked so handsome and I'd been so proud. His hair was long and he looked golden and perfect with the sun shining behind him.

I couldn't help myself - I started crying. We sat there, together, in the bathroom and cried and cried. All the fear and relief and panic and hope came together in one burst of emotion.

At the end of the fourth cycle we went to Rhodes on holiday. It was like a second honeymoon, and in many ways we felt as though the baby was already there - Paul would rub my tummy all the time and talk to it every day.

We had an appointment with the specialist when we got back. We were in for bad news. The blood test taken just before we left showed Paul's markers were back up to 5,000.

More chemo was on the cards, though it would have to be a different type because Paul's body was now immune to the first combination of drugs.

He was devastated. He wept as if the world was coming to an end. I couldn't take it all in. I just hadn't seen this one coming.

Paul began the chemo in September. Drugs were to be administered every three weeks right through to January 2006. Every treatment seemed to get harder than the one before.

His feet got very cold this time round and he had to wear thermal socks all the time.

Also, he had no eyelashes left, so he often got tiny specks of dust in his eyes, which I had to help him remove. Of all the things you take for granted, you never think about eyelashes - until you don't have them.

The snooker season started up again, and on October 9 Paul bravely turned up to play at Preston Guild Hall. During that entire 2005/06 season he didn't miss a match, even when he was turning up at the table with no feeling in his fingertips, no hair, stomach pains, wearing his thermal socks and getting thinner by the day.

In November, halfway through the cycle, we had the all-important meeting to find out what his tumour markers were. The level was down - but only to 2,200.

When the doctor said that Paul should still continue the chemo through December, I winced. How much could one person take?

Physically and mentally, Paul was falling apart before my eyes. It was dreadful. I felt helpless.

The Christmas holiday brought some respite. On December 26, Evie Rose was born. In the middle of all the darkness and fear of death, all the pain and worry, we had created a new life.

For the first week after the birth, the three of us did everything together and barely left the house. If I could get that week back, I'd be the happiest person in the world.

But on January 3 there was more bad news from the specialist. The chemo had stopped working. It was keeping Paul's tumour marker level stable, but not reducing it. There was no point in doing another cycle.

"What will we do instead?" I asked, my throat feeling tight. The specialist seemed embarrassed that they had run out of options. "Let's keep an eye on things for the next few weeks," he said.

I was alarmed. I decided to research alternative treatments and lifestyle changes that might help. Steve Davis, the snooker player, told us that a relative of his diagnosed with cancer had used Essiac tea to help cure him.

Made from burdock root, sheep sorrel, turkey rhubarb root and slippery elm bark, the tea is a Native American remedy, rediscovered by a Canadian nurse 70 years ago.

I followed the recipe carefully - it took me ages to make - but unfortunately Paul couldn't stand the taste of it.

In April, the specialist suggested it was worth trying Paul on another course of chemo - this time a combination of oxaliplatin and capecitabine. But it caused horrendous vomiting.

Then on June 27, there was a real setback. Paul woke feeling dreadful. He was clutching his side and moaning: "Linz, it's back." The next blood test confirmed it: his markers were up to 40,000. A scan showed that his tumours had started to grow.

The doctors decided to treat him with yet another cycle of chemo, but I could see they were clutching at straws. Paul lost a lot of weight that summer and began to feel ill almost constantly.

At times, he could barely lift his head from the sofa.

His abdomen became so swollen he looked pregnant. He couldn't sleep for more than an hour at a time and he was so sick he had no appetite at all, even when I tried to tempt him with favourite foods like bacon sarnies.

On top of this, his skin was grey and painful, so often I couldn't even hug him. After that cycle, Paul's markers continued to shoot up. Our options had pretty much run out. In both September and October, Paul was admitted to hospital with dehydration caused by excessive vomiting.

When I visited him the second time, I got a huge shock because he was in a wheelchair. His eyes were sunken, his skin was pale and stretched over his face and somehow his teeth looked bigger in his skull.

"Lindsey, I'm dying," he said. "I know, darling, I know," I replied and he just stared at me.

It was the first time I hadn't said: "You'll be all right." I think he was relieved when I explained he was going to a hospice. He'd had enough. All he wanted was a good sleep.

Paul died at five to eight on the evening of October 9, five days before his 28th birthday, surrounded by his family. I could tell straightaway that he'd gone.

No one cried. There was this spooky calm. I carefully removed his diamond stud earring. I'd been wearing the other one of the pair since the day he went into hospital. I also put on the white dressing gown he'd been wearing for the past few months because it still smelled of him.

The funeral was held on October 19. The turnout was huge. I wrote on his funeral bouquet: "Paul, you are and always will be the only one. You have my heart."

I can't even begin to say how much I miss him, but the love we built together was so strong that it will live on for ever.

I want to thank him for Evie. For the life he left us with. For the friends he gave me. For the memories and for the things that are still happening because of him.

I'll hold his love in my heart for as long as I live and I wish I could say to him that even if I knew we had to go through it all again: "I'd still pick you, babes. I'd still pick you."

• Unbreakable by Lindsey Hunter is published by HarperCollins, priced £12.99. If you would like to make a donation to the Paul Hunter NET Patient Foundation, visit www.netpatientfoundation.com or call 0800 434 6476.

@темы: статьи, Пол Хантер